Откровенно говоря, писать разбор на пьесу Дмитрия Данилова, которому дали за нее «Золотую маску» (категория «Лучший драматург») дело не самое простое. Не говоря уже о том, что Даугавпилсский театр продолжает ставить все более сложные и интересные работы – словно вся команда держит перед собой свои, лишь им самим видимые планки мастерства. Но «ЧизП» в режиссуре Георгия Суркова дает богатую пищу для ума, которого от этой поначалу абсурдистской, а потом рефлексирующей постановки, лишь прибавляется.

Контекст. Сразу надо сказать, что наше, латвийское, или, если будет угодно, европейские восприятие этой пьесы, кем бы она не ставилась, априори будет отличаться от восприятия российского зрителя. Ведь на первых минутах спектакля вы начинаете думать: «Это такой кивок в сторону российской ментовской реальности?» или «Это Кафка приехал?». Но потом все поворачивается на 180 градусов, и ты уже думаешь: «О, так это Полиция смысла!» а после… « Или тут тоже подвох после титров?».

Нам, сидящим на уютной даугавпилсской сцене (да, именно на сцене), скорее всего, сложно представить, какие струны «ЧизП» задевает в России. В России, в которой от месяца к месяцу происходят очень странные «посадки», судебная система готова дать вам срок за пост в соцсетях, а худшие из стражей порядка могут сыграть с вами в игру «Водопад из кипяточка».  Поэтому вкусить весь антураж сценария, хоть актеры и передают его чрезвычайно ярко, нам вряд ли удастся. Отношение к власти – это везде свой, национальный вид спорта, что уж тут поделаешь.

Но главный твист — «задержание ради допроса о смысле жизни», тем не менее, делает эту пьесу абсолютно универсальной для любого города и страны. На психологическом уровне, конечно, можно также предположить, что вся сцена вертится внутри головы главного героя, где есть свой «плохой и хороший полицейский» и прочие персонажи.

Игра. Пятерка актеров в спектакле подобрана абсолютно точно – каждый типаж на своем месте. Особенно громко звучит игра Михаила Самодахова (Первый полицейский), отношение к персонажу которого меняется по несколько раз. Вадим Богданов в роли протагониста также очень откровенен, хотя после его игры в созвучном «Человеке обыкновенном» (реж. Люцина Сосновская) опытный зритель уже заранее готов, что его вот-вот кинут в котел абсурда. Виктор Янцевич (Человек из Мытищ) и Марис Корсиетс (Второй полицейский) показывают отличные крайности между жестокостью и балаганом. В свою очередь Кристина Захарова, исполняющая роль этакого полицейского суккуба, пленительна и страшна одновременно. 

Отдельного внимания заслуживает сценография. Удобный для исполнителей спектакля момент заключается в том, что он совсем не требователен к наличию объектов или фона. Многие опытные труппы успешно отыгрывают его на «ура» всего с несколькими табуретами, столом и резиновой дубинкой. Но этот минимализм заключает в себе также и проблему скучающего глаза. В этом смысле пляска под индастриал и аккуратная работа со светом заслуживает отдельной похвалы. И все же, судя по видеозаписям постановок других команд, «Человек из Подольска» может подвергаться и куда более серьезным экспериментам.

Зеркало. Безусловно, финальный приговор, а на самом деле, просто запись главных моментов театрального допроса, бьет в самый нерв честного зрителя:

«…Живет, как на автомате. Не любит, презирает свой город и его жителей. Изо дня в день бессознательно совершает одни и те же действия. Не осознает себя. Не видит вокруг себя ничего красивого и интересного. Не воспринимает, не уважает протекающую вокруг Реальность» — как здесь не проникнешься симпатией к еще недавно зубоскалящим полицейским?

Но главной остается дилемма – на самом ли деле вопросы, которые задает вам Полиция смысла, искренние и направлены на ваше развитие?  Или это просто красивая, хитрая манипуляция, которую кто-то имеющий власть проделывает с вами из-за тоски зеленой? А если все всерьез, и это мудрость стучится в ваш висок? Что тогда нужно менять в первую очередь? Себя или свое окружение? Ответы на эти вопросы, никто кроме вас самих дать не сможет. Главный же призыв к зрителю – быть свободным до конца, даже после приговора и шквала абсурда, еще долго будет звучать в коридорах совести.

Фото: Džeina Saulīte