Коротко о главном 

За этот год действительно много что успело произойти. Например, мы выставили наш короткометражный фильм «Сопромат» в свободный доступ интернета. За два года «Сопромат» успел побывать на нескольких кинофестивалях Европы и Азии, в том числе Коттбус (Коттбус, Германия) и Короче (Калининград, Россия). А 20 сентября состоялась премьера короткометражки «Mommie’s Pickles»,  я был основным ее сценаристом. Премьера состоялась на крупнейшем жанровом кинофестивале в США в Остине, Fantastic Fest. Совсем скоро будет второй фестиваль в Лос-Анджелесе Beyond Fest — хорошее начало. Внезапно я стал гораздо ближе к Голливуду, чем когда-либо ранее.

Работать над «Mommie’s Pickles» я начал еще в свои последние месяцы в Минске. Меня тогда порекомендовали Вадиму Дозморову – парень родом из России, но ещё в детстве переехал с семьей в США. А вот учиться на художника кино поехал в Беларусь, в Белорусскую Государственную Академию Искусств. Несмотря на вполне конкретное образование, он давно хотел снять свой фильм как режиссёр. 

«Mommie’s Pickles» — это история о парне из Техаса, который познакомился с красивой белоруской в интернете и, после продолжительного онлайн-романа, решил забрать ее в США. Но перед этим ему приходиться отправиться в белорусскую деревушку, чтобы познакомиться с матерью возлюбленной. Производство было серьёзное, и 13-минутный фильм в итоге обошёлся примерно в 10 тысяч долларов. Главный артист родом из Германии, он даже ходил к преподавателю по акцентам и диалектам, чтобы достоверно передать Техасский говор. Подготовка была серьезная.

Еще одно важное событие: в этом году вышла моя первая законченная пьеса. На данный момент, пьеса получила диплом на Международном литературном Волошинском конкурсе и попала в лонг-лист Независимого Международного конкурса современной драматургии «Исходное событие — XXI век».  

Есть пьесы, которые пишут сами себя

«Жители» — это моя третья пьеса, но первая законченная. Моя первая пьеса, откровенно говоря, полный мертвяк. Были попытки ее реанимировать, но боюсь, что она была обречена с самого начала. Потом была работа над второй пьесой, но что-то меня в ней смущало. Есть такой прием: если работа над пьесой застопорилась, нужно отложить ее на время и переключиться на что-то другое, чтобы потом вернуться и оценить все свежим взглядом. Именно таким образом появились «Жители» — я переключился на их написание во время работы над второй пьесой. Кстати, сейчас я закончил основную работу над второй пьесой, думаю она может выйти уже в этом году.

Стивен Кинг сказал, что есть книги, которые пишут сами себя, лучше всего дать им закончиться так, как они сами того хотят. С пьесами бывает так же, и «Жители» — это как раз этот случай. Без особой подготовки или планирования я просто писал, что хотелось и как считалось нужным. Но такая фривольность может быть довольно рискованной, нужно уметь это сдерживать, чтобы не уйти совсем не в ту степь. 

Почему я выбрал формат пьесы? Отчасти есть и меркантильное объяснение. Дорогой спектакль стоит несколько тысяч евро, а в кино совершенно другие цифры. Например, если перевести «Жителей» в камерный вариант, без особых спецэффектов, но с хорошими актерами, оператором и качественным оборудованием, в скромном варианте получилось бы около 40-50 тысяч. 

Озарение, что мне нужно написать пьесу о Даугавпилсе, пришло, когда я сидел за столом и смотрел на настольную лампу. Ничего поэтичного, простая настольная лампа. Это было где-то в октябре. Первый раз отправил нужным людям на прочтение в марте. И вот к апрелю я внес последние правки и выставил в открытый доступ. Среди тех, кто хвалил мою пьесу, были Андрей Иванов, который получил Золотую Маску за лучшую драму в прошлом году, и Дмитрий Богославский. По версии одного театрального журнала, пьесы Иванова и Богославского вошли в список 10 лучших пьес на русском языке в 21 веке.

Не знаю чем именно пьеса о Даугавпилсе задела сердца людей и из других стран, возможно, для них это некая экзотика. Вроде та же русская диаспора, но в своей маленькой и совершенно другой вселенной. Но вот, что о пьесе сказала отборщик Волошинского конкурса:

«…Автор берется за крайне амбициозную задачу — он пишет о Родине. Я формулирую именно так — с заглавной буквы, потому что так ощущаю «на выходе» из пьесы, хотя чего-чего, а пафоса она лишена абсолютно.

На примере нескольких жителей русскоязычного городка Даугавпилса в Латвии драматург рассказывает нам и о политических настроениях в обществе, и о стремлениях и нравах молодежи, и о стереотипах средне-старшего поколения. И хотя найдутся те, кто будет бежать из этого города в большой мир, не оглядываясь, а все же чувство любви автора к объектам драматического исследования (и к жителям, и к самому городу) совершенно неоспоримо.

И какая, собственно, разница, как назывался городок? Даугавпилс? Или Подольск? Это вовсе не привет Диме Данилову, а если и привет, то с другого берега драматургической реки, где царит реализм.»

Внутри «Жителей»

Мне есть, что рассказать про Даугавпилс. У меня это болит, мне это интересно. Хоть и говорят, что постсоветское пространство приблизительно одинаково, наш город — это уникальная географическая точка. Никакой драматург из Москвы, Киева или Астаны не сможет рассказать о Даугавпилсе так, как даугавпилчанин. «Жители» это истрия о четырех совершенно разных жителях Даугавпилса. Говорят, что история получилась гуманной и человеколюбивой. Это хорошо.

История тети Марины давно вертелась в голове, но изначально как короткометражка без слов, где из человеческой речи был бы только телевизор. Но киношная режиссура — это все же сложно, нервно и очень дорого, поэтому я решил удачно интегрировать это в пьесу. А остальные три истории рождались из моей жизни в городе, опыта, ощущений. То, что в пьесе испытывает девушка Таня, в свое время испытывал и я – ощущение какой-то лютой провинциальной тоски и свинство и грубость со стороны людей, если угораздило работать в обслуживающей сфере. Эйнарс — лирик и романтик, единственный персонаж, который совершенно естественно любит Даугавпилс, ему здесь действительно хорошо.

Драма получается тогда, когда запираешь в одной комнате несколько совершенно взаимоисключающих персонажей, даешь им примерно одинаковую цель и ограниваешь время. Тогда получается максимальное напряжение, которое должно привести к взрывной кульминации. Поэтому персонажи очень разные, как, собственно, и сами даугавпилчане. Не все они с кого-либо списаны, но каждый вдохновлён знакомыми мне людьми и событиями. А по-другому и не получится: персонажи должны быть близки, а их переживания нужно прочувствовать самому.

В пьесе затронуты разные темы — синдром пустого гнезда, эмиграция, нетерпимость. Но основная тема одна: люди на фоне истории, той земли и того времени, что им даны. Так или иначе, мы до сих живем в стране, переживающей результаты длительной оккупации, но с множественными случаями коллаборационизма. Многие ностальгируют по тем временам, хоть некоторые их даже не застали. 

Кстати, следите за новостями: возможно, состоится театральная читка этой пьесы в ноябре. А пока можете ознакомиться с «Жителями» здесь. Внимание: пьеса содержит ненормативную лексику! 

А вот вам несколько цитат для вдохновения:

«А у Игоса наша местная городская суперспособность: он любую тему умеет переводить на то, что херовый у нас город. Типа, одежды купить негде, задолбало всё, делать нечего, деградировать только: пиво пить и план курить». 

«Самые красивые девушки всегда с Ругелей. Не знаю, почему.» 

«Слушай, если бы Роджер Уотерс родился в Дэпилсе, он бы тоже с «Обручального кольца» на свадьбах начинал.»

«Нет, ну правда: про Даугавпилс даже Сплин в песне спел, помнишь? «Надеюсь я не слишком напился прошлым летом в Даугавпилсе». Когда бесплатный концерт в Стропах был, все вместе с ним орали эту строчку.»